«Вернисаж», «Скрипач на крыше», «Ночной костёр», «Чарли», «Ещё не вечер» — эти и другие, не менее любимые и популярные песни открыли нам в своё время новую звезду — Лайму Вайкуле. И до сих пор латышская дива радует и поражает своих зрителей своеобразным голосом, утончённостью образа, изысканностью манер и постоянно меняющимся обликом. Сегодня, 31 марта, народная артистка Латвии отмечает свой день рождения.
— Лайма, вы поёте песни на стихи таких известных поэтов, как Илья Резник, Виктор Пеленягрэ… А сами стихи пишете?
— Да, у меня есть очень много стихов, но я писала их для себя. А для сцены, я считаю, это должны всё-таки делать профессионалы. Может, я просто стесняюсь показывать свои стихи публично, но мои домашние их читают и даже иногда плачут.
— И вы их никогда нигде не публиковали?
— Когда у меня закончатся деньги, я обязательно это сделаю!
— Многие ваши коллеги написали и выпустили уже не по одной книге о себе и нашем шоу-бизнесе. А вы?
— А у меня написано уже несколько книг! Но опять же, я их, как и стихи, никогда нигде не выпускала. Оставлю в наследство своим родственникам…
— Вам ещё рано думать о наследстве или нехватке денег! Или вы уже собираетесь прекратить свою песенную карьеру?
— Не собираюсь! И могу пообещать, что я не уйду со сцены, пока на ней не появится такая же стильная, роскошная и профессиональная певица, как я!
— Однако певицей вы становиться ведь не собирались и после 8 класса поступали в медицинское училище, чтобы воплотить в жизнь мечту детства — стать врачом. А почему вы бросили это дело? Вам было жалко резать лягушек?
— Нет, тогда мне их было не жалко. Я хотела быть хирургом и даже проучилась в училище целых три года, чтобы потом легче было поступить в институт. Я вообще тогда не думала так, как думаю сегодня. Мне тогда казалось, что я — главная, а лягушки потом. А сегодня мне кажется, что и лягушки, и я, и все остальные живые существа — мы все очень важны на этой Земле. Но потом я увлеклась музыкой и поменяла направление.
— Кроме музыки и пения у вас уже был опыт съёмок в кино. Не хотите это продолжить или заняться, например, театром?
— Да, сниматься в кино — это гораздо легче, чем работать в нашей профессии. Там можно переснять не очень удачную сцену, а на эстраде у меня нет права на ошибку, потому что тот или иной свой песенный образ ты создаёшь здесь и сейчас, и второго, третьего дубля уже не будет. В криминальной ленте «В русском стиле» я сыграла главную роль — героиню по имени Анна. Ещё была Снежной Королевой в мюзикле Игоря Крутого. Я довольно часто об этом думаю, но пока ничего не получается, потому что каждый раз при встрече с тем или иным режиссёром мы не можем найти с ним общего языка: он говорит одно, а я всегда делаю так, как хочу сама.
— Был период, когда вы довольно долго жили в Баку. Чем вас привлекла именно эта, тогда ещё советская, республика?
— Тем, что они полюбили меня как певицу. А ведь известно, что чаще всего мы любим тех, кто любит нас! Меня пригласили работать от «Азербайджан-концерта» — а тогда, в советское время, каждый артист должен был «принадлежать» какой-то концертной организации. И именно они послали меня на международный конкурс «Братиславская лира» в Чехословакию — а такие конкурсы имели тогда для становления и популярности артиста огромное значение! Я привезла Гран При, стала известной и получила возможность работать с сольными концертами. На этих концертах вместе со мной в качестве приглашённого гостя выступал и Раймонд Паулс. И каждый (!) вечер нам привозили огромные букеты цветов! Я тогда спросила его: «Раймонд, вот вы всю жизнь работали в рижской филармонии. У вас такое когда-нибудь было?» И он сказал: «Никогда!» Поэтому у меня самые добрые воспоминания об Азербайджане, я искренне благодарна тем людям, которые меня тогда «приютили».
— А потом вы стали одной из первых советских певиц, поехавших в Америку…
— Да, это случилось, думаю, во многом благодаря той победе. Она открыла для меня многие двери! Иначе я так и пела бы в филармонии. А тут я после многих лет «железного занавеса» прилетела не просто за границу — за океан! Меня пригласил туда продюсер Стэн Корнелиус, но только сейчас я оценила этот роскошный подарок и понимаю, что встречали меня там как королеву!
— Вы и сейчас немало гастролируете. У вас сложный для выполнения принимающей стороной райдер?
— Люди часто путают требовательность и капризы. Я никогда не прошу ничего сверхъестественного. Но поскольку и я всегда пою вживую, и музыканты мои играют вживую, то всё, что касается света и звука, в райдере отражено и прописано очень подробно и серьёзно. А в номере у себя я всегда прошу, чтобы были вода, лимон, лёд и свечки. И никаких цветов — я не люблю срезанных растений. Машину обычно прошу лучшую, какая есть в этом городе. Сама люблю «Мерседес», но если его здесь нет, поеду на любой другой.
— Говорят, вы до сих пор, несмотря на ваш стаж на сцене и огромный песенный опыт, до сих пор волнуетесь перед концертом. Это правда?
— Правда! Волнуюсь так, что у меня поднимается давление! Как мне сказали мои близкие, я в день концерта взвинченная уже с утра и весь день не могу говорить ни о чём, кроме предстоящего концерта. А после того, как закрывается занавес, я вся как выжатый лимон и даже кажется, что у меня начинается депрессия.
— И как расслабляетесь?
— По-разному. Если у меня концерт или следующий день просто предстоит сложный, я никогда не употребляю спиртного. После концерта отхожу я медленно и потихоньку: иногда с помощью снотворного, а иногда могу выпить немного коньяка или красного вина. Но очень в маленьких дозах!
— А как любите отдыхать?
— Тоже по-разному. Лишь бы не повторялось одно и то же. Везде хорошо: и в Японии, и на жарких экзотических островах, и дома со своими собаками и с родными, и на льдине где-нибудь в Белом море… Всё может быть!.
— Алла Пугачёва одно время была хозяйкой своего «радио АЛЛА». А вы не хотите создать у себя в Латвии «Радио ЛАЙМА»?
— Для этого нужно постоянно быть в этом бизнесе, а я пока ещё действующая и гастролирующая певица. Но в будущем — очень может быть!
— Лайма, что для вас в жизни является самой незыблемой и неизменной ценностью?
— Моя семья. Больше всего в этой жизни меня волнует не кризис, а дела моей семьи. Люблю, когда люди живут вместе, большой семьёй, почитают семейные ценности, уважают старших не напоказ, а потому что это для них уже просто потребность. Ведь уважать пожилых — это очень выгодно: все мы рано или поздно станем пожилыми. Мне нравится, когда уступают место старшим… Поэтому в моём доме все родственники находятся под моей опекой, я стараюсь для них, как могу. В этом отношении я совершенно не понимаю так называемый «американский вариант», когда родителям уже нечего сказать 16-летнему ребёнку и он уходит жить отдельно, а старики заканчивают свою жизнь в домах престарелых… Я очень консервативна в этом смысле.
